Как Илон Маск приближает нас к национализации Твиттера

Пятница, 18 ноября. Твиттер принадлежит самому богатому человеку планеты меньше месяца, но этого времени оказалось достаточно для череды публичных скандалов, массового исхода сотрудников, и, наконец, появления слухов о том, что Твиттер вот-вот просто… выключится.

Сейчас это кажется абсурдным, но в 2021 году Time признали Илона Маска человеком года. Пока миллионы людей умирали от коронавируса, состояние Маска увеличилось в шесть раз и он стал самым богатым человеком планеты, по оценке Forbes. В ноябре 2022 года кажется, что теперь Маска ненавидят все — даже те либеральные журналист_ки, которые совсем недавно носились вокруг него с восхищением.

А мы просекли всё про Маска ещё в феврале!

Политик, лидер и борец с профсоюзами

Что не так с культом Илона Маска и других миллиардеров

Витя Ершов

Но на самом деле в том, что Маск делает с Твиттером, нет ничего нового: он делает всё то же самое, что и другие технокапиталисты по всему миру, просто более нарочито и провокационно. Маск как бы открыто заявляет: это теперь принадлежит мне, а мне нужна прибыль.

И такая честность заставляет задуматься: а должна ли вообще такая критически значимая инфраструктура, как Твиттер и другие платформы, принадлежать частным лицам и подчиняться логике извлечения прибыли? Чтобы задаваться такими вопросами, совсем не обязательно быть леворадикалом. За последние десять лет социальные сети взяли на себя большую ответственность: люди получают из них информацию, на основе которой принимают серьезные решения — за кого голосовать на выборах, ставить ли себе вакцину от коронавируса. Если мы считаем, что водоснабжение и электричество — настолько важная инфраструктура, что должна находиться под общественным контролем, разве можно доверить частным собственникам соцсети?

Исторически социальные сети создавались как коммерческие компании, которым нужно приносить прибыль, чтобы продолжать работать. В рамках «инновационной» бизнес-модели, сформировавшейся за последние пятнадцать лет, прибыльность обеспечивают слежка за пользователь_ницами и торговля данными. За это время у нас появилось достаточно поводов убедиться в том, что интересы технокапиталистов (классовые интересы) на самом деле противоречат интересам пользователей.

Когда российская оппозиция во время выборов 2021 года попыталась использовать инфраструктуру Телеграма, создав боты «Умного голосования», мессенджер начал их блокировать. Когда российские журналист_ки, бежавшие от войны, пытались достучаться до аудитории в России, Meta отключила платное продвижение материалов в Фейсбуке и Инстаграме, несмотря на многочисленные доводы российских журналист_ок и активисто_к. Про Яндекс и VK в контексте общественных интересов говорить вообще смешно. По сути, вся цифровая инфраструктура, которая выстраивалась в России последние двадцать лет и находилась в частных руках, сейчас используется в качестве инструмента репрессий.

Это не значит, что соцсети нужно просто взять и национализировать: такой мощный инструмент было бы очень опасно отдавать в руки даже самой пушистой либеральной демократии. Но это повод задуматься о том, могут ли эти платформы управляться в интересах общества. Тому, как такое управление может выглядеть на практике, посвящена, например, недавняя книга Джеймса Малдона «Социализм платформ». Малдон считает, что цифровую инфраструктуру могут взять на себя глобальные НКО, фонды или местные власти.

Подробнее о том, как общество может управлять платформами

«Социализм платформ»

Как демократизировать социальные сети и почему нельзя просто взять и все национализировать

Капи Бара

И сейчас, пока все нервно посмеиваются над выходками нового владельца Твиттера, я надеюсь, что вместе с культом Илона Маска в прошлое уйдёт сама идея, что социальные проблемы можно решить при помощи технологий, тем более — технологий, принадлежащих олигархам.

Может показаться, что дискуссии вокруг Маска не имеют к нам никакого отношения, да и Твиттер не то чтобы самая популярная соцсеть в России. Но фигуры Маска и других селф-мейд миллиардеров долго сохраняли символическое значение для молодых россиян. IT-стартапы, Кремниевая долина — всё это выглядело как полная противоположность российских олигархов — архаичных, неэффективных, коррумпированных, «совковых». Их селф-мейд инноваторы-бизнесмены / Наши вороватые олигархи.

Апофеоз этого культа IT — наверное, фильм Юрия Дудя про российских разработчиков в Кремниевой долине: уехать делать свой стартап в США в какой-то момент стало новой российской мечтой. Эти грёзы деполитизированного среднего класса разбились и продолжают биться о жестокую реальность — условия труда в крупных технологических компаниях становятся все более жесткими, а сотрудники подвергаются массовым сокращениям. Интересы технокапиталистов противоречат не только интересам общества в целом, но и интересам их собственных работни_ц. Последние, в свою очередь, всё лучше понимают свой классовый интерес — и мы видим, насколько широким стало профсоюзное движение в этой отрасли.

Реальные вещи, о которых мечтают миллионы россиян_ок — миролюбивая внешняя политика, качественная медицина, пенсии, доступное образование, — это завоевания не технокапитализма «на спидах», а мощнейших социальных движений ХХ века — феминистских, рабочих, антиколониальных. Антивоенных.

Движений, которые нам предстоит построить.

От автора

Поддержите нас — будем строить их вместе!

Армен Арамян