«Протестовать в Азербайджане было бы самоубийством»

В чем суть конфликта в Карабахе?

Нагорный Карабах населен преимущественно армян_ками, но в советское время этот регион входил в состав Азербайджанской ССР и имел статус автономной области. В 1980-е армян_ки, живущие в Нагорном Карабахе, обвиняли правительство АзССР в дискриминации по этническому признаку, а также собирали подписи и устраивали митинги за то, чтобы автономная область вошла в состав Армянской ССР. Это привело к острому конфликту между представителями двух народов, в ходе которого происходили беспорядки, погромы и взаимное изгнание населения из республик [Армянской и Азербайджанской].

В 1992 году конфликт перерос в кровопролитную войну, которая сопровождалась взаимными этническими чистками и военными преступлениями. Первая Карабахская война завершилась в 1994 году объявлением режима прекращения огня. Армянская сторона взяла под контроль почти всю территорию бывшей Нагорно-Карабахской автономной области, а также значительные земли вокруг нее. На месте бывшей автономной области образовалась Нагорно-Карабахская Республика, а азербайджанское население, жившее в регионе, было вынуждено бежать в Азербайджан.

Конфликт был заморожен, но на линии соприкосновения регулярно происходили перестрелки, периодически перераставшие в полноценные боевые действия, которые приводили к гибели людей по обе стороны.

«Мне сказали, что если я не сторонник национализма, то мне лучше уехать». Как в Азербайджане реагируют на пацифизм

В конце сентября 2020 года Азербайджан начал боевые действия в Нагорном Карабахе, которые позже стали известны как Вторая Карабахская война. Несмотря на объявление частичной мобилизации и большое количество погибшихПо разным данным, потери Азербайджана за 44 дня войны составили от 2908 до 7630 человек погибшими., поддержка боевых действий в Азербайджане была невероятно высокой.

Взятие азербайджанской армией каждого населенного пункта сопровождалось многотысячными народными гуляниями во дворах и на центральных улицах городов. Люди радовались реваншу за поражение в Первой Карабахской войне.

Боевые действия против Нагорно-Карабахской Республики превозносили все крупные политические фигуры, даже лидеры оппозиционных партий, которые раньше подвергались репрессиям

Антивоенных протестов не проводилось, а люди, публично выступавшие против боевых действий, подвергались травле. От любых акций протеста пришлось отказаться даже самым бескомпромиссным противни_цам президента Ильхама Алиева.

Среди таких — анархист Гияс Ибрагимов, который прославился тем, что в 2016 году нарисовал протестное граффити на памятнике Гейдару Алиеву, экс-президенту Азербайджана и отцу нынешнего главы государства. За эту акцию Гияс отсидел 3 года в тюрьме по ложному обвинению в хранении наркотиков, а когда вышел, не прекратил свою протестную деятельность и устраивал одиночные пикеты против действий власти. Однако против Второй Карабахской войны он не провел ни одной уличной акции. По его словам, это было попросту невозможно, так как общество негативно реагировало на любые проявления пацифизма и на него напали бы даже не полицейские, а простые житель_ницы.

Гияс публично выступал против Второй Карабахской войны: вместе с левыми активист_ками он подписал совместное антивоенное заявление и активно высказывался в социальных сетях. За это его вызвали в Генпрокуратуру для воспитательной беседы.

«Мне сказали, что если я не сторонник национализма, то мне лучше уехать, намекая, что таким, как я, не место в обществе, объединенном идеей войны», — рассказывает Гияс.

И действительно, вскоре Гияс стал объектом травли. В интернете ему регулярно писали оскорбления в комментариях и личных сообщениях. Называли предателем, угрожали убийством за критику войны. Один из ярых «патриотов» даже вызвал Гияса «на разборку», а активист решил дать ему свой адрес и посмотреть, что будет.

«Когда он пришел, оказалось, что он сам не знает, чего хочет от меня, просто не мог подобрать слова и объяснить», — вспоминает Гияс.

Активист рассказывает, что угрозы людей в интернете были пустыми, но из-за травли он решил как можно реже выходить на улицу.

В целом во время Второй Карабахской войны редкие голоса противни_ц войны тонули в реве массового патриотического праздника. Из-за этого создавалось впечатление, что, кроме совсем небольшой группы людей, вся страна поддерживала боевые действия. Однако были и те, кто попросту не решались публично высказывать свою антивоенную позицию из-за опасений травли или репрессий.

Мурад (имя изменено) был против войны и «практически нацистской пропаганды» и не хотел «умирать ради золотых унитазов правящей элиты», но о протестных акциях или публикациях в соцсетях он даже не думал.

Мурад лезгин. Он был уверен в том, что, в случае преследований, ему припомнили бы не азербайджанское происхождение, а значит, его ждала бы не только травля и «беседа», но и арест с пытками.

«Протестовать в Азербайджане для меня было бы форменным самоубийством. В моем случае разговор сразу бы пошел об этнической принадлежности, которую я не скрываю, а затем меня бы обвинили в сепаратизме, измене родине и терроризме. Власти все еще продолжают расправы над этническими активистами автохтонных народов страны», — говорит Мурад.

Он имеет в виду репрессии против активисто_к этнических меньшинств Азербайджана. К примеру, талышский общественный деятель и историк Фахраддин Абосзода, экстрадированный в 2018-м из России в Азербайджан и приговоренный к 16 годам тюрьмы за госизмену, умер во время Второй Карабахской войны. Власти утверждали, что он покончил с собой. Незадолго до смерти Аббасов заявил, что силовики собираются его убить. Это далеко не единственный случай. Подобное происходило и с лезгинскими активистами.

«Карабах наш, и за него не жалко погибнуть». Почему азербайджанское общество и оппозиция поддерживают войну

Бахруз Самедов, магистр международных отношений и докторант политических наук в Карловом университете в Праге, объясняет, что в Азербайджане не сложилось традиции антивоенных протестов. И дело не столько в том, что Азербайджан считается авторитарной страной и протестные акции в ней жестко разгоняются полицией, сколько в том, что за прошедшие десятилетия в азербайджанском обществе не сложилось дискуссии о мирном урегулировании.

Даже основные оппозиционные партии в Азербайджане поддерживали и поддерживают боевые действия. Если власти и критиковались, то только за умеренность или за неудачные внешнеполитические решения. К примеру, когда война 2020 года была завершена сохранением части непризнанной Нагорно-Карабахской Республики и введением в регион российского миротворческого контингента, Алиева обвиняли в том, что он не только не занял все территории, но еще и впустил в страну российскую армию.

«Основная часть оппозиции в Азербайджане представлена людьми, которых на Западе принято называть ультраправыми. От властей их риторика почти не отличается», — объясняет социолог Сергей Румянцев.

Он из Баку, десять лет проработал в Азербайджанской Академии наук, а сейчас живет в Берлине и занимается исследованиями в сфере мирной трансформации конфликтов на Кавказе.

Как и Бахруз, Сергей убежден, что широкое антивоенное движение в Азербайджане не могло появиться, потому что ни государство, ни общество не создали альтернативу воинственному дискурсу.

Мы рассказываем про военное вторжение России в Украину, протесты и репрессии. Мы считаем, что сейчас, когда десятки медиа закрылись или перестали освещать войну, доступ к независимой информации важен как никогда.

Поддержать

Оформите разовое или ежемесячное пожертвование.

В азербайджанском обществе, в том числе среди оппозиции, видели, что мирные переговоры при посредничестве Минской группы ОБСЕ не приносили никаких результатов, потому что представитель_ницы АрменииАзербайджан отказывался говорить с представитель_ницами Нагорно-Карабахской Республики напрямую, чтобы не легитимизацировать власть непризнанного государства. и Азербайджана не желали идти на уступки. При этом государственная пропаганда внушала людям, что только войной можно будет вернуть утраченные территории. Властям Азербайджана это было выгодно, ведь они могли списывать все проблемы в стране на войну и консолидировать общество. Житель_ницы страны же желали реванша за унижение Первой Карабахской войны.

«Власть делала все, чтобы накал страстей не снижался, а рос. Ильхам Алиев абсолютно открыто на недавней Мюнхенской конференции поделился своим “секретом успеха” в войне. Алиев не стесняясь сказал, что нужно воспитать молодое поколение, которое будет готово убивать и умирать ради своей исторической земли. Это именно то, что сделала азербайджанская власть», — объясняет Румянцев.

Социолог рассказывает, что государственная машина «производства конфликта» тотальна и включает в себя систему образования:«Учебники истории работают на то, чтобы внушить детям, что азербайджанцы древнее армян, что мы имеем исторические права на эти земли».

Помимо этого, пропаганда в образовании прививала детям ненависть к «историческому врагу». Так, армян_ки всегда негативно упоминаются в азербайджанских СМИ, а в учебниках преподносятся как народ, постоянно предающий азербайджан_ок.

Автор учебника истории Азербайджана, заведующий кафедрой истории славянских стран в Бакинском государственном университете Тофик Велиев считает, что такой негативный окрас создает «точное представление об армянах».

Материал о милитаристской пропаганде в российских школах

«Все радовались и хлопали, а мне было стыдно за все, что происходит»

Как в российских школах проходили праздничные концерты 23 февраля и 8 марта

Август

Те же, кто не желает участвовать в пропаганде ненависти к армян_кам, рискует столкнуться с репрессиями. Так, азербайджанский историк Ариф Юнус, открыто выступавший против пропаганды в системе образования, был обвинен вместе со своей женой Лейлой Юнус в шпионаже в пользу Армении и сел в тюрьму.

Сергей Румянцев отмечает, что десятки лет активной пропаганды дали свои плоды, и по этой причине никто в 2020-м году не возмущался потерями. «Граждане и политики могут спорить на разные темы, но в одном они сходятся: “Карабах наш, и за него не жалко погибнуть”. И убивать людей не жалко, хотя так в открытую власти не говорят. Убивают ведь не людей, а врагов. Солдату всю жизнь рассказывают о зверствах армян, и он сам уже приходит к выводу, что, например, можно отрезать голову старику, ведь в его глазах это не старик, а армянин. Не человек, а враг. Дегуманизация — важный компонент конфликта», — объясняет социолог.

«Нам тоже врали». Как миротворческий проект разрушал образ врага

Отсутствие антивоенных протестов в Азербайджане не означает, что сторонни_цы мирного урегулирования конфликта ничего не делали. Социолог Сергей Румянцев рассказывает, что в 1990-е были попытки переосмыслить Карабахскую проблему и исследовать ее. А уже в 2000–е, появились миротворческие проекты, целью которых было разрушить «образ врага» в Азербайджане, Армении и Нагорном Карабахе. Такие проекты чаще всего организовывали исследователь_ницы и независимые журналист_ки, а функционировали инициативы на средства иностранных фондовЧаще всего это были фонды и организации из США, ЕС и Великобритании. Среди самых крупных и значимых — International Alert, Karuna Peacebuilding Centre и Crisis Management Initiative..

Гамида Гиясбейли, азербайджанская журналистка, правозащитница и фем-активистка, занимается такими проектами уже больше десяти лет.

Сначала она сотрудничала с международной организацией Internews, которая снимала в Азербайджане и Армении документальные фильмы о Карабахском конфликте с фокусом на человеческих историяхГеро_инями фильмов, как правило, становились бежен_ки, вынужденные переселен_ки, ветераны войны и люди, живущие в условиях Карабахского конфликта..

«Я организовывала показы этих фильмов в Азербайджане, — рассказывает Гамида. — Зрители встречали фильмы тепло. Они наконец-то видели на экране таких же людей, а не “заклятых врагов”. Документалки позволяли изолированным [друг от друга] народам, посмотреть, как по ту сторону фронта живут такие же люди. Получалось создавать эмпатию».

В 2012 году Гамида начала сотрудничать с проектом Imagine Center for Conflict Transformation и стала вести его работу в Азербайджане.

Инициатива была создана в 2008 году как площадка, на которой армян_ки и азербайджан_ки могли бы откровенно говорить о самых острых темах, не скрывая друг от друга свои чувства.

Гамида помогала организовывать встречи армянской и азербайджанской молодежи на нейтральной территории, чаще всего — в Грузии.

«Самым интересным для меня было проводить диалоги между армянами и азербайджанцами. Мы говорили об истории конфликта, о том, какие события влияли на отношения народов. Я видела, как люди, которые должны, по идее, ненавидеть друг друга, находили в себе силы говорить друг другу в лицо все, что они чувствуют, какие проблемы конфликта их беспокоят, обсуждали, что с этим можно сделать», — рассказывает активистка.

По словам Гамиды, эти встречи меняли людей и помогали им взглянуть на конфликт по-новому. Это подтверждает и одна из участниц таких встреч по имени Арпи.

«Я помню, когда мы обсуждали Сумгаитский погромСобытия начала Карабахского конфликта. В 1988 году в азербайджанском городе Сумгаит произошли массовые беспорядки на этнической почве. Азербайджанские погромщики убивали этнических армян_ок. По разным данным, погибли от 32 до 90 человек., одна из азербайджанок сказала, что армяне все это совершили сами. Я ей ответила: “Какая в этом логика? Ты настолько подвержена пропаганде, что даже не сомневаешься в этом абсурде?”. Через какое-то время речь зашла о Ходжалинской резнеМассовое убийство азербайджан_ок армянскими войсками в ходе штурма города Ходжалы в 1992 году, в разгар Первой Карабахской войны. По разным данным, погибли от 200 до 613 человек.. Я сказала, что в Армении считают, что эти события организовали сами азербайджанцы. И тут я поняла ироничность ситуации. Нам в Армении тоже врали о конфликте», — рассказывает она.  

По словам Гамиды, часто люди после этих дискуссий даже не знали, как возвращаться в свои страны, где царила вражда по отношению к другому народу, ведь образ врага был для них разрушен.

А что происходит с антивоенными инициативами в России?

Невыжженное поле

Как устроены и работают российские антивоенные инициативы? Делимся результатами исследования

Катя Мороко

Социолог Сергей Румянцев отмечает, что проект Imagine Center for Conflict Transformation оказался удачным и стал огромным шагом вперед в плане создания мирной повестки.

Неудивительно, что подобные проекты столкнулись с большими сложностями в Азербайджане. Дело в том, что в 2013 в стране приняли закон, согласно которому иностранные доноры должны были получать аккредитацию через Министерство юстиции и регистрировать каждый грант. Однако иностранные фонды и организации не сделали этого, и в ответ власти заблокировали их счета в стране.

По словам Гамиды, это сильно повлияло на развитие миротворческих проектов и многим пришлось закрыться из-за недостатка средств. Примерно в это же время страну накрыла волна репрессий. Преследовали всех, кто могли помешать Алиеву консолидировать власть и мобилизовать людей перед очередными президентскими выборами.

Сама Гамида оставалась в Азербайджане вплоть до 2020-го, но во время Второй Карабахской войны не выдержала травли и милитаристской эйфории и уехала в Грузию. Однако ее проект живет и она по-прежнему продолжает проводить встречи азербайджанской и армянской молодежи в Тбилиси.

«За призывы к миру я провел 29 суток в одиночной камере». Как изменилась ситуация после Второй Карабахской войны

Несмотря на усиливающуюся милитаристскую пропаганду в Азербайджане и не прекратившийся конфликт в Нагорном Карабахе, в последнее время стало больше людей, уставших от войны.

Исследователь Бахруз Самедов объясняет это тем, что реванш в Первой Карабахской войне не принес населению позитивных изменений. Наоборот, Азербайджан вкладывает в Карабах огромные средства: строит дороги и тоннели, ремонтирует некоторые деревни и города. В то же время уровень жизни азербайджан_ок падает. Даже по официальным данным, цены на продукты и услуги значительно возросли, а реальная картина может быть намного хуже.

«Население остывает от эмоций, разыгравшихся во время боевых действий, и [общество] начало рефлексировать о том, что тысячи людей погибли, а жизнь лучше не стала. Они видят, что власть стала сильнее, а ситуация с правами человека ухудшилась», — говорит Бахруз.

В качестве примера того, что уровень поддержки милитаризма упал, Бахруз приводит нападение Азербайджана на Армению в сентябре 2022 года2 сентября 2022 года Азербайджан обвинил Армению в вооруженной провокации и атаковал позиции армянской армии. Спустя два дня бои закончились оккупацией небольшой части приграничной территории Армении. С армянской стороны, по официальным данным, погибло 224 военных и три мирных жителя. Азербайджан признал гибель 80 человек.. Тогда некоторые общественные деятели и представители оппозиционных партий, которые поддерживали Вторую Карабахскую войну, высказывались против нападения на суверенную территорию Армении.

Во время нападения Азербайджана на Армению особенно отметилось молодежное движение «Демократия 1918» или «Д18»Левоцентристская молодежная организация, которая освещает социальные вопросы и занимается правами рабочих, солидаризируется с профсоюзами и региональными мирными инициативами. Движение также осудило продолжающуюся гуманитарную блокаду Нагорного Карабаха, обвинив Ильхама Алиева в попытке затянуть карабахский конфликт.. Оно осудило вооруженную эскалацию, а председатель движения Ахмед Мамедли открыто обвинил Ильхама Алиева в военной агрессии.

«Когда-нибудь Ильхам Алиев обязательно ответит перед международным судом за преступления, совершенные не только против азербайджанского народа, но и против армянского народа. Первой задачей демократического Азербайджана станет наказание тех, кто сеет вражду между народами», — написал тогда Ахмед в соцсетях.

Реакция властей не заставила себя долго ждать. Ахмед должен был улететь в другую страну на учебу, но был задержан в Баку. «В центре города на меня напали пятеро сотрудников полиции в штатском. Они насильно посадили меня в гражданскую машину. Они хотели, чтобы я удалил то, что я написал в соцсетях. Я отказался», — вспоминает политик.

Суд приговорил Ахмеда к 30 суткам ареста по статье о неповиновении полиции. Силовики никого не уведомили об этом, даже адвоката Ахмеда. «В СИЗО меня назвали “предателем родины”. За призывы к миру я 29 суток провел в одиночной камере. Несколько раз мне отказывали в праве сделать звонок», — рассказывает политик.

После того как Ахмед вышел на свободу, он узнал, что поддержка их движения выросла. «Д18» стало создавать рабочие группы, которые освещают проблемы в регионах, а также работать над мирной повесткой, которую они продолжают транслировать в соцсетях, выступая против агрессивной политики властей.

Движение даже создало политическую школу, в которой проводят лекции и дискуссии по таким темам, как мирное урегулирование в Нагорном Карабахе, права женщин, права ЛГБТКИА+, феминизм и зеленая экономика.

Ахмед Мамедли довольно оптимистично смотрит на будущее антивоенной повестки и мирных инициатив в Азербайджане, но при этом отмечает, что общество к массовым протестам еще не готово. «Нужно дождаться пика недовольства людей», — объясняет он.