Министерство опасного интернета

Как взять интернет под контроль? Простые способы не работают

Самый простой способ что-то контролировать — завладеть им. В начале 2000-х российская власть отнимала у нелояльных олигархов телеканалы, радиостанции и печатные издания. Их передавали либо доверенным бизнесменам, либо государственным компаниям. Но завладеть интернетом невозможно. Во-первых, большая часть рынка — зарубежные компании: им принадлежат поисковики, агрегаторы новостей, соцсети. Во-вторых, у государства нет инструментов контроля за созданием новых сайтов и сервисов. Власть распределяет частоты для телевидения и радио, выдает лицензии для печатных изданий, но монополии на выдачу разрешений писать в интернете у государства нет.

В начале 2010-х годов среди пяти самых популярных соцсетей не было игроков, которые открыто сотрудничали с властью. «Вконтакте» тогда еще принадлежал Павлу Дурову. «Mail.ru Group» Алишера Усманова только стала ключевым акционером «Одноклассников», но ни «Одноклассники», ни третий по популярности «Мой мир», тоже принадлежавший «Мейлу», не были замечены в прямой цензуре или раскрытии данных. На четвертом и пятом местах находились Facebook и Twitter.

Поэтому в российской интернет-политике оформлялись два направления. С одной стороны, государство создавало инструменты для давления на пользователей интернета. А с другой, предлагало им сотрудничество: деньги, популярность, безопасность.

Мы рассказываем про военное вторжение России в Украину, протесты и репрессии. Мы считаем, что сейчас, когда десятки медиа закрылись или перестали освещать войну, доступ к независимой информации важен как никогда.

Поддержать

Оформите разовое или ежемесячное пожертвование.

Шаг первый: супер-оружие. Список запрещенных сайтов

В 2012 году в России вступил в силу закон «О защите детей от запрещенной информации». Принят он был в 2010-м, когда еще не начались массовые протесты, а внешнеполитическая обстановка казалось благоприятной. Контроль над интернетом — не поступок напуганной власти, а планомерная политика.

Закон критиковали за расплывчатые формулировки. Например, запрещенной объявлялась информация, «отрицающая семейные ценности и формирующая неуважение к родителям и (или) другим членам семьи», при этом «семейные ценности» оставались без определения. Но главным нововведением стало право Роскомнадзора (РКН) блокировать интернет-ресурсы — так появился реестр запрещенных сайтов. За первые два месяца после вступления закона в силу Роскомнадзор заблокировал 1,2 тысячи страниц. Каких именно, РКН не сообщал: глава ведомства Александр Жаров объяснил, что не собирается рекламировать вредный контент.

В конце 2013 года Государственная дума приняла так называемый «Закон ЛуговогоАндрей Луговой — депутат государственной думы от ЛДПР, один из соавторов закона. Подозревался властями Великобритании в отравлении Александра Литвиненко. Россия отказалась выдавать Лугового Великобритании, сам он обвинения отрицал.». Он позволил Генпрокуратуре блокировать оппозиционные интернет-ресурсы без решения суда. Первыми жертвами стали блоги Алексея Навального в «Живом Журнале» и на «Эхе Москвы», а также издания «Каспаров.руМедиа-проект Гарри Каспарова, российского шахматиста и оппозиционера, эмигрировавшего в 2013 году.» и «Грани.руОдно из первых оппозиционных интернет-СМИ. Создано олигархом Борисом Березовским в 2000 году.». СМИ обвинялись в призывах к массовым беспорядкам, а Навальный — в том, что, пользуясь интернетом, он нарушает решение суда о домашнем аресте. «Живой Журнал» получил угрозы от РКН, что будет заблокирован полностью, если не удалит блог Навального.

Реестр запрещенных сайтов стал инструментом прямой политической цензуры, а также выдавливания людей из медийного поля. С помощью Реестра власть до сих пор чертит границы между разрешенным интернетом, который поддерживает и развивает, и запрещенным — его не уничтожают, но делают работу в нем тяжелой и неприбыльной. Сейчас доступ к одному из первых и главных оружий власти в интернете имеет не только Роскомнадзор, но и еще двадцать ведомствРостпотребнадзор, СК, МВД, Генпрокуратура, Росалкорегулирование, служба судебных приставов, Росмолодежь, Росздравнадзор, Росгвардия, ФСБ, МЧС, Минобороны, СВР, ФСИН, ФСО, ФТС, ЦИК, Мосгорсуд, суды других уровней, ФНС, включая Росгвардию, Мосгорсуд и Росмолодежь.

Шаг второй: взлом системы. Вербовка агентов

В начале 2010-х началась также вербовка прогосударственных агентов. Но государство редко встраивало «своих» в интернет с нуля — чаще делало действующих авторов контента ближе к власти.

Первый плод такой политики — ютуб-канал «Спасибо, Ева», который курировали Росмолодежь, в частности Кристина Потупчик, тогда пресс-секретарка этой организации. В «Спасибо, Ева» работали многие известные блогеры: Данила Поперечный, Илья Прусикин, Руслан Усачев. Канал выпускал развлекательный контент, аккуратно включая в ролики государственные нарративы и символы. Например, после реформы МВД и переименования милиции в полицию проект снял сериал о хороших и умных следователях.

«Спасибо, Ева» стал одним из первых проектов в российском ютубе, где блогеры получали реальные деньги. Государство совместило подкуп и достаточно низкие требования к политизированности. Оно не превращало новых агентов в штатных пропагандистов, а искало тонкую грань между развлекательным контентом и идеологизированными посланиями. Это технология, отработанная и на телевидении — неудивительно, что с 2023 года Руслан Усачев снимает шоу для СТС.

Чем «Спасибо, Ева» похожа на «Отличницу», «13-я клиническую», «Вампиров средней полосы» и другие российские сериалы:

Диванное расследование: чему учат российские детективные сериалы

Бывшие — убийцы, полицейские — герои, 80% женщин — блондинки

слива-аджарха

Шаг третий: повышаем риски в интернете для всех. Конец анонимности

Еще один тренд регуляции интернета в России — попытки перенести в сетевое пространство все законы, которые действуют в реальном. Поэтому власть борется с одним из главных различий между онлайн- и офлайн-средами — анонимностью пользователь_ниц.

В 2015 году государство внедрило новую Систему технических средств для обеспечения функций Оперативно-Розыскных Мероприятий — СОРМ-3. Это база данных о каждом пользователе, в которую входят информация о местоположении, платежах и других финансовых операциях пользователь_ницах, а также список и даже содержание посещенных страниц. СОРМ-2, предыдущая версия системы, предоставляла спецслужбам доступ к трафику отдельных пользователь_ниц, но не создавало большую базу. Содержание нового оборудования для слежки легло на плечи операторов.

Содержание оборудования по «Закону ЯровойИрина Яровая — депутатка Госдумы. В начале карьеры состояла в партии «Яблоко», позднее перешла в «Единую Россию». Сейчас — заместительница председателя ГД. Одна из публичных фигур, боровшихся за интернет-цензуру.», который был принят в 2016 году, государство тоже возложило на бизнес. Под предлогом борьбы с терроризмом власть обязала операторов связи хранить в течение шести месяцев весь пользовательский интернет-трафик, а также записи телефонных разговоров. Уже в 2018 году, когда закон вступал в силу, операторы продолжали требовать доработок. Вице-президент МТС Руслан Ибрагимов тогда заявил, что расходы МТС и МГТС составят около 1,7 триллионов руб. Для сравнения, доходы Санкт-Петербурга за 2018 год составили 579 миллиардов то есть в три раза меньше. Однако власть все равно приняла закон, пусть и понизив требования к операторам. МТС и другие операторы уже в 2019 году оценивали расходы примерно в 50 миллиардов рублей за пять лет.

В 2018 году председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев отмечал, что число дел за действия в интернете за три года возросло в несколько раз и достигло пятисот. Причем, в сравнении с реальными, «преступления» в сети имеют особенность: они длящиеся. Например, если вы убили человека несколько десятков лет назад, то сейчас вас вряд ли за это осудят: истек срок давности. Но если вы опубликовали картинку с насмешкой над православием, то она продолжает «наносить вред». Срок давности обновляется постоянно, а значит, и осудить вас можно в любой момент.

Шаг четвертый: время призвать союзни_ц. Блогер_ки и выборы

В 2018 году государство снова провело масштабную «вербовку» в интернете. Во время президентской кампании Юрий Хованский, Даня Комков, Lizzka и другие популярные блогер_ки выпустили серию роликов с призывом пойти на выборы. Когда пользователь_ницы обвинили их в пропаганде, автор_ки роликов ответили, что участвуют в шуточном проекте «Ленты.ру» под названием «Кто твой кандидат». Проект якобы должен был «показать реальным кандидатам, […] как выглядит агитация поциков на стиле».

Оправдание мало кого убедило. Во-первых, власть тогда любыми способами пыталась повысить явку на предстоящих выборах, чтобы обеспечить Путину иллюзию легитимности. Рядом с избирательными участками даже продавали гречку по сниженным ценам. Во-вторых, издание «Лента.ру» связано с государством — после разгона оппозиционной редакции во главе с Галиной Тимченко в 2013 году. В-третьих, как можно было увидеть еще по «Спасибо, Ева», государство умеет мимикрировать под интернет-среду, чтобы завладеть вниманием новой аудитории. Поэтому неудивительно, что политическую рекламу заказали у развлекательных блогеров (Хованский обозревал шавермы, а Даня Комков снимал тревел-видео).

В конце концов, в 2020 году государство создало целое ведомство, задача которого — дружить с создатель_ницами контента в интернете. Институт развития интернета, некоммерческая организация, учрежденная еще в 2015-м, получила статус грантового оператора и право распределять государственные деньги на конкурсной основе. Главная цель ИРИ — поддержка «патриотического и молодежного» контента. Например, в конкурсе 2020 года были такие номинации: «Гордимся», «Мы вместе», «Россия XXI век» и «Делай Добро». ИРИ был готов поддержать проекты стоимостью даже больше 80 миллионов рублей. Главное, чтобы контент набрал нужное число просмотров. При этом сам ИРИ был «пропагандой для умных»: он часто поддерживал проекты, нацеленные на молодежь, не обязательно с явной политической окраской. Например, в 2021 году поддержку получили документальный фильм «Россия. Нам 30 лет» и журнал «Афиша Daily» с проектом «Оставанцы», который вышел в 2022 году и рассказывал о людях, выбравших не эмигрировать из России после начала войны.

Шаг пятый: все должны быть зарегистрированы. Налоги и тюрьма

В начале полномасштабной войны с Украиной государство заблокировало Facebook и Instagram. Компанию Meta, которой принадлежат сервисы, объявили экстремистской. Это стало причиной массового перехода аудитории в Telegram: мессенджер перешел в списке самых популярных ресурсов с девятого на пятое место, уступая только Whatsapp, Яндекс, Google и VK, но обогнав, например, YouTube.

У государства есть инструменты влияния на Telegram. К началу войны в мессенджере уже работали сетки государственных пропагандистских каналов. Владелец «Телеграма» Павел Дуров производил впечатление человека, который умеет договариваться с властью: блокировка мессенджера осталась в прошломВ 2021 году Павел Дуров заблокировал бот «Умного Голосования», который рекомендовал оппозиционных кандидатов в разных регионах. Предприниматель аргументировал это тем, что в России есть «день тишины», когда запрещена агитация, а бот нарушает «местные законы»., а вот бот «Умного голосования» от Навального все еще заблокирован. Но в то же время в Telegram сложился большой рынок информационных услуг, который пока слабо регулируется и представляет опасность для власти.

Одна из услуг, которые продают набравшие популярность «аналитические» и новостные каналы, — «блок на негатив». То есть медиа обязуется не писать критические материалы о заказчике. Осенью 2022 года под уголовное преследование за предложение такой услуги попал Кирилл Суханов, коммерческий директор Ксении Собчак. Он якобы требовал 11 миллионов рублей за «блок на негатив» от Сергея Чемезова, главы военной компании «Ростех». Ксения Собчак тогда уехала из России и Литву, но позднее извинилась перед Чемезовым и вернулась в страну. А вот Суханов и его коллеги находятся в СИЗО. Издание The Bell выяснило, что «Ростех» с лета 2022-го года внимательно следит за всеми отзывами о себе и давит на нелояльные телеграм-каналы.

Под прессинг попадали и откровенно «патриотические» медиа. В июле 2023 года суд арестовал троих администраторов телеграм-канала «Кремлевская прачка»: бывшего полковника ФСБ Михаила Полякова, предпринимателя Александра Санина и Дениса Савинского. Их телеграм-сетка специализировалась на провластной пропаганде, «сливах» и политической аналитике. Всех троих обвиняют в вымогательстве 40 миллионов рублей у компании «Ланит», крупнейшего государственного подрядчика в сфере айти-услуг. Судя по тому, что под давление попадают совершенно разные блогеры, можно предположить, что дело не в политической позиции, а именно во влиянии каналов и стремлении государства найти формы юридического контроля за рынком.

В целом Telegram-рынок напоминает медиаполе 1990-х годов. Тогда бизнесмены и политики оплачивали «заказуху» и компромат на своих конкурентов, а СМИ обладали долей власти: кому помочь, а кому отказать. Если сейчас даже главе ключевой военной компании в России пришлось обратиться в суд, а значит, выставить свои дела на всеобщее обозрение, то телеграм-каналы тоже, и правда, влиятельны.

Шаг шестой. Приравниваем блогеро_к к журналист_кам

Еще в 2014 году государство приняло первый «закон о блогерах». Он предполагал регистрацию ресурсов с аудиторией больше 3000 человек в день в реестре блогеро_к, а также ответственность их владел_иц за модерацию контента, создаваемого пользователь_ницами, например, комментариев. Однако в реестре почти никто не зарегистрировался, строгих инструментов принуждения создано не было, и в 2017 году закон отменили.

Летом 2023 года в Госдуме снова стали обсуждать «закон о блогерах». Теперь власть обратила внимание уже не только на контент, но и на финансовую прозрачность. По данным «Ведомостей», доходы блогеро_к за год войны выросли на 27%, а рынок нативной рекламы составил в 2022 году 12 миллиардов рублей. При этом многие создатель_ницы контента не платили налоги или проводили «в белую» только часть платежей.

Чиновни_цы подают новый «закон о блогерах» как способ обезопасить себя для создатель_ниц контента. «Легализация» якобы защитит их от неожиданного преследования и в целом расширит права. «Они, как и СМИ, должны иметь возможность направлять официальные запросы в госорганы, аккредитовываться на общественно значимые мероприятия, получать доступ к документам», — говорила одна из соавторо_к закона, депутатка от «Справедливой России» Яна Лантратова. Но в действительности приравнивание блогеров к СМИ распространит на них все ограничения традиционных медиа: от правил рекламы до цензурирования политического или просто сомнительного контента. Да, чтобы регистрировать всех блогеро_к, потребуется множество усилий. Да, они будут не очень эффективными, снова могут вызвать неприятие со стороны операторов, вряд ли принесут государству большой доход от налогов. Но разве это помешало принять «Пакет Яровой»?

Шаг седьмой: убираем конкурентов

В феврале 2023 года вышло масштабное расследование #RussianCensorFiles, основанное на утечке из «Главного радиочастотного центра» (ГРЧЦ), дочерней структуры Роскомнадзора. Выяснилось, что взят курс на автоматизацию цензуры: если раньше сотрудники РКН вручную искали и блокировали запрещенный контент, то к 2024 году планируют запустить нейросеть «Вепрь». «Вепрь» будет анализировать материалы СМИ, прогнозировать «точки информационной напряженности» и нейтрализовывать их. Еще раньше нейросети начали обучать поиску «призывов к насильственному свержению власти», «оскорблений президента», «фейков про президента и государство», «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений».

Эксперт_ки — собеседни_цы издания «Важные истории» сомневаются в том, что «Вепрь» и другие нейросети позволят эффективно цензурировать интернет. Зато 31 июля 2023 года Путин подписал серию законов об очередном ужесточении контроля за онлайн-пространством. Новые законы запрещают деятельность провайдеров, которые не внесены в специальный реестр, и рекламу средств для обхода интернет-блокировок, ограничивают участие иностранных компаний в новостных агрегаторах. К тому же появился запрет на использование иностранных почт для регистрации на российских сервисах. Артем Козлюк, основатель «Роскомсвободы», комментирует это так: «Во-первых, это в перспективе позволяет безболезненно заблокировать западные почтовые сервисы. Во-вторых, чем больше пользователей у российских сервисов, тем больше возможностей для слежки у спецслужб. Важно, что этот закон — давление на сервисы, а не на пользователей напрямую. Именно сервисам придется все это проверять. А пользователи просто не смогут где-то зарегистрироваться, и им придется делать почту на Яндексе или Mail.ru».

Важно и то, что из рунета продолжают выдавливать иностранных собственников. Именно их влияние не позволяло полностью контролировать сеть в прошлом. Теперь преград все меньше. В десятые годы государству приходилось подкупать авторо_к контента, медленно и планомерно ограничивать свободы разных групп. Сейчас, когда большая часть западных сервисов ушла, контроль над отечественными соцсетями только вырастет: им некуда бежать.

По новым законам ответственность за модерацию контента ложится, как обычно, на операторов связи и владел_иц соцсетей. Например, один из новых законов вводит ответственность за продвижение информации, ограниченной Роскомнадзором. Это значит, что агрегаторы и соцсети должны будут научить свои рекомендательные алгоритмы распознавать и не продвигать информацию, похожую на «запрещенную». Конечно, для VK с годовой выручкой почти в 100 миллиардов рублей угроза штрафа до 4 миллионов не так страшна финансово. Но перечень обязанностей перед властями у соцсетей стал значительно больше: модерация контента, ответственность за действия алгоритмов, оперативное досудебное реагирование.

Похоже, что идеальный образ блогер_ки или онлайн-предприниматель_ницы, да и просто пользователь_ницы — это чиновни_ца, самое страшное для которо_й потерять не премию, а репутацию. Если тебя лишат «тринадцатой зарплаты», это неприятно, но если в твой лояльности разочаруется начальство, то вряд ли тебя подпустят к новым проектам и бюджету, а могут и выгнать из общего пространства.